В «Старое гнездо» приходили, как в гости. Большая часть клиентов, кроме постоянных, загодя направляла письма-уведомления, на которые лично я — или Мадлен под мою диктовку — составляла ответы с согласием и указанием даты, когда мы могли принять посетителя. К сожалению, необходимая
И не удивительно. Даже если не считать колоссальных затрат на лучшие специи, кофе и какао, если позабыть о весьма и весьма неплохих жалованиях для Георга, Мэдди и Роуз… Деньги с посетителей можно было брать за сам дух этого заведения. Второго такого не только во всем Бромли не сыскать, но и в целой Империи!
Каждый столик — оформлен в индивидуальном, уникальном стиле, не важно, для «гостиной» или для одного из «кабинетов». Скатерти — только из тончайшего кружева и бхартских тканей разных цветов. По стенам вместо картин — коллажи из осенних листьев, засушенных веток, трав и цветов. Освещение — старинное, лампы из дорогого анцианского стекла и полированной меди, ароматические свечи…
У нас никогда не играли музыку живые артисты, лишь изредка я заводила граммофон. И эта тишина, наполненная запахами кофе, корицы, ванили и миндаля тоже виделась посетителям особой чертой, эдаким «знаком отличия» нашей кофейни от всех прочих заведений.
И, разумеется, сердцем «Старого гнезда» была радушная хозяйка этого великолепного дома — графиня Эверсан. Раньше — Милдред. Теперь — Виржиния-Энн.
То есть я.