А вот вы скажите, Василий Иванович, только как на духу. Вы красный или белый?Я? – спросил Чапаев, переводя на меня взгляд. – Сказать?
Он взял со стола две луковицы и принялся молча чистить их. Одну он ободрал до белизны, а со второй снял только верхний слой шелухи, обнажив красно-фиолетовую кожицу.
Гляди, Петька, – сказал он, кладя их на стол перед собой. – Вот перед тобой две луковицы. Одна белая, а другая красная.
Ну, – сказал я.
Посмотри на белую.
Посмотрел.
А теперь на красную.
И чего?
А теперь на обе.
Смотрю, – сказал я.
Так какой ты сам – красный или белый?
Я? То есть как?
Когда ты на красную луковицу смотришь, ты красным становишься?
Нет.
А когда на белую, становишься белым?
Нет, – сказал я, – не становлюсь.
Идем дальше, – сказал Чапаев. – Бывают карты местности. А этот стол – упрощенная карта сознания. Вот красные. А вот белые. Но разве оттого, что мы сознаем красных и белых, мы приобретаем цвета? И что это в нас, что может приобрести их?